О традициях формирования колокольного набора, об истории развития русского колокольного звона и о современной ситуации на колокольном рынке мы беседуем с Николаем Пятковым – создателем и руководителем одного из крупнейших колокольных производств России.
– Сегодня колокола льют по разным технологиям, и мастера спорят, чья лучше.
– Речь о разных технологиях сильно преувеличена. На самом деле, все это один метод, когда сначала создается
песчаная форма, а затем в этой форме происходит отливка колокола. И разница состоит лишь в том, какое
связующее для песчинок используется при изготовлении формы. Песчаная форма должна выдерживать
гидравлический и температурный удары, а также химическое воздействие, поскольку расплавленный металл имеет температуру более 1000°С и он в 8 раз тяжелее воды. Функция формы – вместить расплавленную бронзу и оставить ее затвердевать в заданной чертежом конфигурации. Раньше в качестве связующего использовали глину, причем только определенных сортов. Например, у нас на Урале, в городе Касли Челябинской области, есть уникальный песок – он уже содержит в себе глину нужных свойств и в нужном количестве. Это очень редкое явление. Если же смесь песка и глины в чем-то была не идеальна, то для улучшения ее качеств использовались различные добавки. Например патока, сахарные отходы. Для податливости стержня, чтобы отливка при остывании не лопнула, добавляли, скажем так, измельченную травяную массу – то есть высушенный навоз. А чтобы внешняя форма не трескалась, в обмазку замешивали конский волос: он скреплял смесь, как арматура. Уже в ХХ веке появились новые крепители, которые заменили глину в процессе формовки: жидкое стекло, фурановая смола, гипс. Мы льем в песчано-гипсовые формы, где также основа всего – обычный кварцевый песок.
– Как формируется классический русский колокольный набор?
– Традиционный большой благовестник – 1000 пудов, то есть 16 тонн или даже более. В Российской империи делом чести для губернского города было иметь на колокольне кафедрального собора такой колокол. Большие колокола – это мощь, это статус храма, статус города. Но, к сожалению, сегодня звонницы редко формируются по этим правилам. Последний раз мы отливали такие колокола в 2014 году: в Александро-Невскую лавру и в Верхотурский монастырь. Заказы поступают максимум на благовестники по 8 тонн. В прошлом году такой колокол уехал в Ульяновск, в этом – в Челябинск. Храмы с трудом находят благодетелей, способных пожертвовать крупную сумму на благовестник. Рядовые храмы обычно приобретают совсем небольшие колокола, что не характеризует русскую традицию. У нас бесчисленное множество заказов из небольших храмов, из деревенских церквушек: на 3, на 5 колокольчиков: маленьких, средних. В последние 5 лет мы льем около ста тонн в год. Этого мало. Таков сегодняшний спрос. Медь и олово – это биржевые материалы, цены на них зависят от биржевых котировок и, соответственно пять лет назад, в конце 2014 года, они практически в единочасье выросли вдвое. Поэтому для колокольной отрасли России сейчас очень непростые времена. Особенно для крупных производителей.
– Какой колокол можно назвать благозвучным?
– Главное здесь вот что: колокол – инструмент полифоничный. Важно оценивать в нем не только основной тон, то есть по русской терминологии – самый низкий, тон гудения, но и частотное соотношение с ним и между собой большогоколичества явно слышимых добавочных тонов. Различные зоны колокола отвечают каждая за свой тон,
выделенный, продолжительный и сильный. Мастер обязан продолжать многовековую эволюцию данного
ремесла, основанную на особой геометрии колокола и на безупречно-грамотной металлургии.
– Русский колокол отличается от европейского?
– Европа всегда добивалась, чтобы интервалы между добавочными и основным тоном были гармоническими, с удвоением частоты – в музыке это называется октавными интервалами. А русские мастера, не стремясь к математически выверенному гармоническому сочетанию, искали свою изюминку. Они находили свою геометрию колокола, которая в их субъективном представлении давала красивый звук. Поэтому русские колокола разнообразны, они не стандартизированы, как в Европе, и звучат по-разному, но они все прекрасны. Ведь зачастую диссонансы трогают больше, чем стерильная, добрая, но ожидаемая гармония.
- Как обустроить звонницу небогатому храму?
– Мы уже много лет отливаем один и тот же ряд колоколов – по весу и ударным тонам. И батюшки начинают с малого: с тройки, четверки малых колоколов. На них уже можно исполнять канонические звоны: переборы, перезвоны. А в один колокол можно звонить только благовест или набат. А потом по возможности докупают еще по одному, по два – когда появляется возможность, когда помогают благотворители. Конечно, без больших колоколов звонница – это как балалайка в сравнении с хорошей гитарой. Как правило, каждый следующий колокол, начиная со средних, бывает примерно вдвое тяжелее предыдущего. А если округлить, то следующий
колокол и весит, и стоит столько же, сколько все предыдущие вместе. Как это ни тяжело, но начинать с чего-то самого малого необходимо.
– Каков спрос на колокола за рубежом?
– А за рубежом колокольного рынка фактически не существует. Колокола там не разбивали, на баржи не грузили, в Америку на металлолом не отправляли. Они там как звучали столетиями, так и продолжают звучать. Все звонят примерно одинаково, причем раскачиваются не языки, а сами колокола. Сегодня ни в Европе, ни в Америке никто особенно не тратит деньги на новые звонницы. Никто не звонит так проникновенно, никто
не придает церковным звонам такое значение и никто столько не жертвует на колокола, как русские. Наш
народ с любовью к Господу и к своему храму породил абсолютно самобытную традицию колокольного звона.
Она вышла из глубины веков и не схожа ни с какой другой музыкой, не поддается правилам современной
музыкальной теории. Она неразрывно связана с благоговейным отношением к звону как части богослужения, с пониманием ответственности звонаря перед прихожанам своего храма.
– Как появились русские звоны?
– Звоны у нас чисто народные и очень древние. Они сформировались в соответствии с тем простым древним ладом, на основе которого наши предки в деревнях складывали свои песни. И в технике звона отразились самые простые вещи: одна нога нужна, чтобы на ней стоять, второй мы можем нажимать на педали. И две руки: одна управляет связкой колоколов, другая – бьет по веревкам, протянутым, как струны, к средним колоколам. Русский звон в сравнении с современной музыкой, не говоря уж о классической, очень прост, и в этом его красота и сила. При такой простой технике звона на первый план выходит звучание самих колоколов. Почти никто из звонарей не оставил своего имени истории. Был большой коллективный русский звонарь, который создал великую музыкальную традицию. А литейщиков мы помним с давних веков: Моторины, Емельян Данилов, Флор Терентьев, Чохов, Григорьев...
Беседовала Светлана Филиппова