Кажется, мы уже привыкли к тому, что старинные русские храмы чаще всего упоминаются в СМИ в связи с постигающими их бедами. Летом 2018 года общество было потрясено гибелью сожженной подростком Успенской церкви в Кондопоге. Зимой 2019 мы обсуждаем судьбу храма великомученицы Варвары из карельского села Яндомозеро.
Церковь вмц. Варвары в с. Яндомозеро – объект культурного наследия федерального значения. Была построена в 1656 году. Архитектурный комплекс состоит из практически одинаковых по очертаниям шатровых храма и колокольни, соединенных между собой трапезной частью храма и сенями. Храм рубленный, имеет три лемеховые главки: над алтарем и на шатрах церкви и колокольни. Алтарная часть покрыта кровлей самобытной формы «бочка». Раньше рядом с Варваринским храмом стоял еще один – зимний, но он разрушился от времени, а оставшиеся бревна сожгли на дрова рыбаки.
Еще в 2014 году этот памятник деревянного зодчества было решено перевезти из обезлюдевшего населенного пункта в село Типиницы, где есть жители, к которым летом прибавляется солидное число дачников. Были выделены средства из государственного бюджета. Нашелся подрядчик. Храм разобрали на бревна, началась транспортировка... А затем – сухие сводки на официальных сайтах: «Подрядчик не справился с работами, реставрация отложена на лето... Новый подрядчик допустил ряд существенных ошибок. Реставрация перенесена на год... Идет поиск исполнителя работ...» В результате бревна, 360 лет составлявшие один из самых выразительных шатровых храмов Заонежья, остались гнить под открытым небом. И... фактически сгнили. Храм продолжают восстанавливать – но специалисты констатируют, что его фундамент залит неправильно, бревна покрыты разноцветной плесенью... Многие венцы приходится заменять на новые, так что процент исторического строительного материала в памятнике значительно сокращается.
Об Успенской и Варваринской церквях хотя бы говорят. А сколько деревянных русских храмов умирает молча: кренится, клонится к земле – и превращается в груду бревен? Да и не только деревянных... Проблема состоит в том, что согласно действующему законодательству, для того, чтобы памятник начали реставрировать, он должен кому-то принадлежать: Церкви ли, быть ли на балансе местных властей... А что делать с «бесхозными» храмами: стоящими там, где никто не живет?
В ХХ столетии храмы погибали из-за того, что люди переставали верить в Бога или боялись проявить свою веру. Сегодня, когда в больших городах по праздникам церкви переполнены, многие сельские храмы продолжают разрушаться потому, что вокруг попросту не осталось людей. Становятся безлюдными села, где-то догнивают старые избы, а где-то – и изб не остается: срубы продают для перевозки в дачные поселки. В этом плане горький опыт Варваринской церкви все же имеет положительную сторону: сама инициатива перевезти храм с пустого места туда, где в нем будут молиться, заслуживает одобрения. Другой вопрос, как эта инициатива воплощается в жизнь...
В храме св. Варвары перед разбором
Что можно сделать для спасения гибнущих святынь? Безусловно, для этого должны объединиться Церковь – потому что храм без молитвы не живет, государство – поскольку храмы это дух и история России, и общество – ибо большое дело невозможно без участия людей. И такая работа ведется. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл поднял вопрос о «бесхозных», то есть не имеющих приходов и не являющихся музеями храмах еще в марте 2018 года. Его Святейшество распорядился составить реестр таких храмов. В нем должны быть описаны все здания: находящиеся среди пустынных полей и в городах, руинированные и еще сохраняющие относительную цельность. В реестр заносятся фотографии храмов, результаты их обследования, исторические сведения – все, что может помочь в консервации и восстановлении. Совместно с Министерством Культуры РФ начата работа по созданию программы, направленной на спасение памятников, оказавшихся в обезлюдевших местах. Не должно остаться не одной не учтенной, заброшенной святыни, в каком бы состоянии она ни находилась. Святейший Патриарх призвал не только описывать и спасать храмы от разрушения, но и совершать в них богослужения. По словам Его Святейшества, даже одно богослужение в год, совершенное в таком храме, вдохнет в него жизнь – и через это даст благой импульс всей местности. И кто знает, может быть, когда в храме станут молиться, вокруг него соберется костяк людей – и эти люди захотят возвратиться на землю, поселиться вокруг церкви?..
Работа, проводимая по спасению древних святынь, обсуждалась на совещании епархиальных древлехранителей, которое состоялось в рамках Рождественских чтений. Место для совещания было избрано знаковое: 57 павильон ВДНХ, тот самый, где собраны все экспозиции выставки «Россия – моя история», отразившей этапы развития нашей Родины. Рюриковичи, Романовы, период гонений на веру... И вот – наше время, когда развиваются технологии, когда Россия обретает достойное весомое место в мировой политике – но когда так важно исправить ошибки прошлого и по-настоящему, до глубины, а не по поверхности, возродить родную культуру и веру.
Так перевозили разобранный сруб храма св. Варвары
Работа по составлению реестра заброшенных храмов ведется – она стала одной из обязанностей епархиальных древлехранителей. Также идет работа по фиксации состояния храмов, принадлежащих приходам. Митрополит Псковский и Порховский Тихон (Шевкунов), возглавивший совещание, привел факты, свидетельствующие о том, что разрушаться могут и церковные здания, расположенные в крупных городах, причем в государственных документах эти здания могут быть отмечены как относительно благополучные. Нередко в предаварийном состоянии оказываются и действующие храмы – причем неспециалистам бедственность их положения до времени может быть не заметна. Гниют перекрытия, осаживается на сводах конденсат, разъедает стены грибок, ржавеет кровля... Необходим ремонт, установка правильной вентиляционной и отопительной системы – но на все это не хватает средств, сил, времени... пока здание не начнет рушиться. Поэтому мониторинг состояния действующих храмов практически столь же необходим, как и описание храмов заброшенных.
Еще одно направление, требующее внимание епархиальных древлехранителей – состояние старинной утвари, сохранившейся в храмах. Нередко эта утварь оказывается весьма ценной с культурной и исторической точки зрения. Иконы XV столетия, колокола, которым более двухсот лет, обветшавшие от времени облачения царских времен требуют особого внимания. Погубить их может не только нерадение, но и то, что в церковной среде принято называть ревностью не по разуму. Выступивший в качестве модератора заседания древлехранитель Московской епархии и руководитель Экспертного совета по церковному искусству прот. Леонид Калинин акцентировал внимание собравшихся на известной всем, но от того не менее актуальной истине: неправильная реставрация губит памятники еще вернее, нежели ее отсутствие. К тому же, древние иконы могут быть проданы, похищены, а старинные колокола – попросту перелиты на новые, отданы литейщику в счет уплаты за свежую колокольную бронзу. Все это побуждает священноначалие инициировать работу по описанию хранящихся в храмах святынь и утвари. Такие реестры не будут нигде публиковаться, но обеспечат возможность отследить судьбу каждой реликвии и закрепить ее за храмом. Например, в случае похищения и попытки вывоза за границу изъятая на таможне икона будет возвращена в церковь, если она была зафиксирована в реестре как часть ее имущества. Если же такой информации не будет – определить принадлежность образа окажется гораздо сложнее.
Пожар в Кондопоге
Святыни же, находящиеся в храмах, закрывающихся из-за оскудения местности людьми, должны переноситься в действующие храмы или епархиальные музеи-древлехранилища. Там для них должны быть обеспечены достойные условия: охрана, температурно-влажностный режим, вентиляция, при необходимости – защитные киоты или витрины. Экспедиции для выявления и перенесения таких реликвий совершаются во многих епархиях.
Работа по спасению святынь идет. Дай Бог, чтобы удалось вырвать из пасти всепожирающего Хроноса как можно больше памятников отечественной веры и культуры.
Алина Сергейчук