Архитектура не может не развиваться. Но как современному церковному зодчеству расти, оставаясь в русле православной традиции, сохраняя главное – молитвенный дух храма? Об этом мы беседуем с Дмитрием Владимировичем Пшеничниковым, руководителем архитектурной мастерской «Дмитрий Пшеничников и партнеры», членом искусствоведческой комиссии при Московской Епархии Русской Православной Церкви и Экспертного совета по архитектуре, искусству и реставрации при священном Синоде.
Дмитрий Пшеничников принимал участие в создании Зала Церковных Соборов Храма Христа Спасителя. Среди работ мастерской Дмитрия Пшеничникова: комплекс храма Воскресения Христова в Катыни, храм Всех святых в г. Страсбург, храм блгв. кн. Александра Невского на ул. Трофимова в Москве, храм в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость с грошиками» в Свято-Троицком Творожковском монастыре в Псковской области, деревянная церковь Вознесения в деревне Ляды Псковской области, храм свт. Тихона Задонского на подворье Снетогорского монастыря в Псковской области, храм в честь иконы Смоленской Божией Матери в деревне Творожково в Смоленской области и еще множество каменных и деревянных храмов. А еще – терминал D аэропорта Шереметьево, проект аэропорта «Херсонес» в Севастополе, проект космопорта и города при космодроме «Восточный» и еще множество общественных и частных зданий, построенных в самых разных архитектурных стилях, от великолепного ампира до ультрасовременного блобизма.
Фрагмент декора часовни. Здесь и далее - работы Архитектурной мастерской Д. Пшеничникова
- Одна из знаковых работ вашей мастерской – храмовый комплекс в Катыни.
- Катынь – это одна из «русских Голгоф», расстрельный полигон НКВД, такой же, как в Бутово. Она стала известна во время Великой Отечественной войны, когда немцы отыскали там останки расстрелянных польских офицеров и генералов, и в целях идеологической пропаганды против СССР сделали этот факт максимально известным. В Катыни был убит 4421 поляк и более 100 тысяч наших соотечественников, среди которых множество священнослужителей, монашествующих, благочестивых мирян. В их числе – и священномученник Серафим Смоленский (Остроумов). Кстати, немцы тоже производили на этом страшном месте казни советских военнопленных. Святейший Патриарх Кирилл, еще будучи митрополитом, очень хотел построить в Катыни Храм, чтобы молиться о душах невинноубиенных. Он и благословил нас на эту работу. Святейший сам разыскал нас, поскольку ему понравился храм блгв. кн. Александра Невского, который мы в свое время построили в Москве, на улице Трофимова.
Храм Воскресения Христова в Катыни
- Храм Воскресения Христова в Катыни устремлен ввысь, как свеча...
- Высота здания составляет 50 метров. Главка храма возвышается над лесом. Он стал своеобразным маяком, благодаря которому Катынь легко заметить, проезжая по проходящей мимо дороге на Беларусь. Мы создали целый храмовый комплекс: храм, музей, трапезную, воскресную школу, технический корпус и др. Перед храмом стоит памятник священномученику Серафиму. Церковь бесстолпная, как и многие наши храмы.
- Вы предпочитаете строить храмы без столпов?
- В древности опоры были необходимы для поддержки свода. Сегодня, применяя современные материалы, мы можем возводить храмы более сложной конфигурации, с интересным внутренним пространством. К тому же, бесстолпный храм имеет лучшую акустику: колонны создают эффект реверберации (эха). Входя в церковь Воскресения Христова в Катыни, вы сразу видите иконостас, который ничто не закрывает, церковное пространство полностью разворачивается перед вами. Высота храма внутри составляет около 20 метров, это производит сильное впечатление: пространство, воздух, свет.
Храм блгв. кн. Александра Невского в Москве
- Рассматривая работы вашей мастерской, я вижу, что Вы предпочитаете высокие храмы.
- Устремленные вверх, к Богу. Шатровая архитектура свойственна только русскому церковному зодчеству, причем как каменному, так и деревянному. Это направление мне очень близко, поскольку оно позволяет передать нашу национальную аутентичность. Можно пойти в Византию, можно – наоборот, в современную архитектуру. Но я полагаю, что шатровый храм для русского Православия наиболее органичен. Посмотрите, когда в эпоху историзма, модерна начался поиск национального стиля – это сразу дало толчок храмоздательству, породило творческий всплеск.
Центральный свод храма Всех святых в Страсбурге
- В Вашей работе сочетается традиционализм в церковном зодчестве и смелость в светских проектах.
- Я бы не сказал, что церковным работам нашей мастерской не свойствен поиск нового. Например, храм, построенный нами в Страсбурге, внешне очень традиционен. Это подворье Русской Православной Церкви во Франции, фактически – дипломатическая миссия нашей Церкви в столице Евросоюза. Конечно, он должен быть русским по своей архитектуре. Но внутреннее пространство этого храма мы сделали необычным – при этом оно соответствует духу православного зодчества. Храм построен из монолитного железобетона, что позволило нам сделать внутреннее пространство, которое отличается от всех известных мне церковных зданий. Свод очень сложной конфигурации, он подобен цветку или узору в калейдоскопе. Внутреннее пространство украшает контрастное, графичное сочетание белых фактурных стен и узорных кованых декоративных решеток из черного металла. К тому же, мы отказались от паникадил и бра: храм освещается отраженным светом, источник которого невидим, это аллюзия к Божественному свету. Иконостас тоже бетонный – белый, с выразительными ритмичными арками. На фоне алтарной преграды привлекают взор иконы. Это необычный подход, современный – поскольку такое решение стало возможно именно благодаря новым технологиям. И в то же время, он несет православную символику.
Храм Всех святых в Страсбурге
- Иконостас храма в Страсбурге одноярусный, но достаточно высокий, чтобы скрыть происходящее в алтаре. Как Вы относитесь к иконостасам ниже человеческого роста?
- Сейчас пошла мода на низкие иконостасы, которые не скрывают алтарь. Я считаю эту тенденцию нехорошей. Когда Таинство совершается перед глазами, уходит благоговейный трепет, чувство сакральности. Пусть у первых христиан не было иконостаса. Церковь развивается, и то, что появилось в ней и осталось на века, появилось не просто так. Церковное Предание формировалось по благодати Божией. Введение в пространство храма иконостаса это явно глубоко осмысленное решение. Он может быть однорядным, невысоким – но иконостас должен создавать закрытую зону алтаря. Можно долго дискутировать о допустимости низкого иконостаса, но важно учесть восприятие простых богомольцев. Это моя позиция не только как архитектора, но и как верующего человека, который молится в храме.
В храме Всех святых в Страсбурге
- Как должно развиваться храмовое зодчество?
- Грань между органичной новацией и искусственным вмешательством, разрушающим традицию, очень тонка. Мне довелось быть членом жюри многих церковных архитектурных конкурсов и комиссий. В частности – проводившейся в Союзе архитекторов выставки «25 лет проектирования культовых зданий», конкурса «Храм XXI века». И я могу сказать, что создать современный храм очень сложно. Раньше мировая архитектура развивалась поступательно, и церковное зодчество реагировало на стили, которые возникали в ней. Был ампир, историзм, русский модерн... Но после революции в нашей стране строительство храмов прекратилось на 70 лет. А за эти 70 лет возникли конструктивизм, сталинский ампир – возврат к традиционной архитектуре, функционализм, постмодернизм, деконструктивизм, сейчас развивается биоморфная архитектура... В современной архитектуре одновременно существует множество стилей, причем непонятно, какой из них считать основным. У архитекторов, которые берутся строить храмы, судя по конкурсам, сегодня наблюдается две тенденции: полный традиционализм, копирование древних образцов – и другая крайность, когда люди, не понимая сути канона и традиции, создают какие-то совершенно невероятные формы, не вдумываясь, для чего все это делается. А середины почти нет. На вопрос, что такое современное храмовое зодчество, убедительно еще не ответил никто. Можно теоретически рассуждать об этом – но практическое решение пока что только ищется.
Храм Смоленской иконы Божией Матери
- Храм в Страсбурге – одна из попыток такого поиска. Какие принципы были заложены в его основу?
- В храме самое главное – внутреннее пространство. Исходя из его каноничности, и надо строить свой подход к проектированию. Оно может быть не совсем обычным, как мы и сделали, но не должно нарушать духа православной традиции. Отец Филипп, настоятель русского прихода в Страсбурге, рассказал мне, что местные католические священники делились с ним наблюдением: людям не нравятся храмы современной архитектуры, которых у католиков немало. Они не чувствуют там сакральности. Это очень важный момент. Храм это небесный град на земле. Человек в нем должен отрешиться от внешней среды. Один священник предложил мне построить церковь со стеклянными стенами и полом, с какими-то «райскими» садами внизу. Я спросил его: батюшка, а что вы будете видеть, совершая вечернюю службу в этом храме? Фары проезжающих мимо машин, окна домов, черное небо... Это напомнит Вам о Царствии Небесном? Поиск образа современного православного храма требует величайшей осторожности и такта. Важно, чтобы человек, подходящий к нему, видел, что это именно храм. А находясь внутри, человек должен отрешаться от земной суеты, чтобы ничто не отвлекало его от молитвы: ни вид из окна, ни какие-то детали... Часто у архитекторов приходится наблюдать некий антогонизм традиции как таковой: мол, то все устарело, а вот это – ново и интересно. А что интересно? Просто взяли один из множества стилей современной архитектуры – почему именно этот, а не другой, не третий? Никто не объяснит. И в то же время, искать новое надо – недаром же Господь даровал человеку творческое начало. Во все времена церковная архитектура развивалась, не стояла на месте. Господь подарил нам многообразие мира. Но в этом многообразии нужно благолепие, храм должен быть красив, он не может быть каким-то куцым обрубком. Это маяк, который притягивает людей. И второе – храм призван помогать молитве. Это определяющие моменты. И, конечно, церковное пространство должно быть функциональным, соответствовать ходу богослужения. Это уже дело профессионализма и воцерковленности – или хотя бы осведомленности – архитектора. И конечно, каждый раз, когда ты делаешь храм, будь то в России или за рубежом, очень важно смотреть, как он впишется в окружающую среду, каково его расположение, окружение.
Часовня на Даниловском кладбище г. Москвы
- Малые формы тоже могут быть большими архитектурными произведениями?
- Недавно мы выполнили небольшую, но кропотливую работу – часовню на Даниловском кладбище, на могиле одного человека. Мы вложили в нее душу, проработав все до мельчайших деталей: ее украшают каменная резьба, ковка, пол с каменной византийской мозаикой, очень сложный древнерусский шатер с барельефами на металле. В какой-то мере это часовня – возрождение почти забытой сегодня темы кладбищенских малых храмов, часовен, склепов, которые когда-то украшали русские кладбища, особенно монастырские. Некоторые некрополи были почти сплошь покрыты такими часовнями, увы, большинство из них были варварски разрушены в годы советской власти.
Беседовала Алина Сергейчук