Пожелтевший листок старинной газеты. Статья от колокольного завода П.Н. Финляндского. «На заводе имеются колокола готовые весом от 20 фунтов до 250 пудов. На заказ колокола отливаются до четырех тысяч и более пудов. Завод отливает колокола, первые по величине и отделке в России»
Завод Финляндского был признанным лидером среди колокольных предприятий Царской России. Об этом красноречиво свидетельствовало принадлежавшее ему право изображать на своей продукции три герба Российской Империи. Каждый такой герб был высокой государственной наградой. Помимо этого, завод был награжден Крестом св. Станислава за колокола, отлитые для Храма Христа Спасителя и рядом золотых медалей – за колокольные наборы для различных храмов и за участие в российских и международных промышленных выставках.
Со второй половины XVIII века практически все крупные колокола для московских звонниц лили именно здесь, за Сухаревой башней, в местности, которая в то время была предместьем Первопрестольной и где устроили, говоря современным языком, промзону, построив несколько заводов. Среди них – и колокольный. История этого предприятия уходила вглубь веков к знаменитому мастеру Михаилу Ивановичу Моторину, продолжателю давней династии литейщиков. М.И. Моторин увековечил свое имя, создав кремлевский Царь-колокол, по сей день являющийся одной из главных достопримечательностей столицы.
Николай Дмитриевич Финляндский стал владельцем завода в 1860 году. В конце XIX в. на предприятии ежегодно только по заказам отливалось до 20 тысяч пудов колоколов, а к началу ХХ столетия производительность дошла до 30 тысяч пудов. При этом отливаемые на заводе колокола имели явно прослеживающуюся преемственность профилей еще от древних моторинских наработок. На заводе трудились 50 рабочих, а главным мастером в конце XIX – начале ХХ вв. был Ксенофонт Веревкин, прослуживший на заводе 38 лет.
Дорожа своей репутацией, Финляндский давал гарантию на каждый колокол. При получении заказа заключался договор, что колокол изготовят нарядным и благозвучным, а тон его будет соответствовать весу. Если заказчик оказывался не удовлетворен результатом – колокол могли перелить. При этом и от покупателей требовалось соблюдать ряд условий, основными из которых было допускать к звону только хорошо обученных звонарей и не вносить никаких изменений в конструкцию языка колокола.
На заводе использовались технические новшества того времени, позволявшие «исполнять заказы самой художественной отделки в кратчайший срок», как об этом сообщает уже процитированная нами реклама. На пользу предприятию послужило и развитие железнодорожной сети России, благодаря которой колокола стали доставлять в разные концы страны и за рубеж.
Русские паломники несут благовестник на Елеон
С транспортировкой колоколов связана, пожалуй, одна из самых ярких и драматичных историй в летописи колокольного звона. 1884 год. Иерусалим. Строящийся Вознесенский монастырь на горе Елеон. Мусульманские власти, правившие в то время Палестиной, с неудовольствием взирают на активную деятельность главы Русской Духовной миссии архимандрита Антонина (Капустина), который приобретает участки земли на местах, связанных с ветхозаветной и евангельской историей и возводит там православные храмы. Зачастую – делает это полулегально: земля покупается на подставное лицо, местного жителя, передающего ее затем Русской Духовной миссии в дар или в наследство. Некоторые храмы возводятся под видом светских строений, так что власти узнают об их подлинном назначении, лишь когда на здании появляется купол: так было в Хевроне на месте явления Аврааму Пресвятой Троицы. Но положить предел деятельности о. Антонина мусульмане не решаются: слишком могущественна Россия. Когда власти Палестины узнали, что в порт Яффа прибывает пароход «Корнилов», везущий пожертвованный соликамским купцом тяжелый благовестник для возводимой на Елеоне колокольни, их терпению приходит конец... «Русским надо – пусть сами его и доставляют», – постановили они, запретив давать для перевозки колокола повозки и лошадей. Напрасно о. Антонин пытался разрешить проблему дипломатическим путем – колокол пробыл в Яффе с марта до января. Наконец, глава Русской Духовной миссии нашел гениальное в своей простоте решение. Он обратился к паломникам, во множестве прибывавшим на Святую землю из России. Отметим, что паломник Царской России отличается от нынешних путешественников по святым местам, как перелетная птица от домашней канарейки. Паломничество считалось не разновидностью отдыха или познавательным путешествием, а подвигом. Многие, главным образом, простолюдины, прежде, чем сесть в порту Одессы на пароход, который доставил бы их в Палестину, совершали далекое пешее странствие, добираясь до моря по просторам своей необъятной Родины. В пути пребывали в посте и молитве. По святым местам также передвигались пешком, как правило, группами (в то время на Святой земле было небезопасно, палестинские арабы нередко грабили путешественников). К этим-то людям, пришедшим на места, освященные земной жизнью Спасителя, чтобы поклониться и послужить Ему, и обратился о. Антонин. Предложение помочь доставить колокол было принято с воодушевлением. Изготовили деревянную телегу, в которую «по-бурлацки» впряглись русские странники, 2/3 из которых составляли женщины. Всего в переносе колокола участвовали 105 человек. И – в течение 7 дней тащили пятитонный (308 пудов) благовестник, преодолевая путь в 60 километров. А затем начался подъем колокола на крутую Елеонскую гору. В этом уже участвовали не сто, а тысячи русских паломников, так что весь Иерусалим сбежался смотреть на невиданное зрелище. С пением «спаси, Господи, люди твоя» богомольцы втаскивали благовестник по узким тропинкам, уклон которых местами доходил до 50 градусов.
Колокола, отлитые на заводе Финляндского, звучат на Елеоне и сейчас. Гармонично подобранный набор состоит из семи колоколов. Интересно, что убранство их практически в точности повторяет убранство колоколов Храма Христа Спасителя, отлитых на том же предприятии в 1883 году. Главный колокол, вручную доставленный на Елеон русскими богомольцами, имеет высоту 3 метра и диаметр 2,13 метра.
Колокола завода Финляндского звучали на звонницах Ивана Великого, Троице-Сергиевой и Киево-Печерской лавр, Даниловского и Алексеевского монастырей Москвы, кафедрального Алксандро-Невского собора г. Варшавы, Смольного монастыря Санкт-Петербурга, а также на Афоне, в Константинополе, Париже, Сан-Франциско и даже в Пекине и Токио.
Алина Сергейчук