14 июня Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл освятил Главный храм Вооруженных сил Российской Федерации, возведенный в парке «Патриот» в подмосковной Кубинке. Строительство этого храма стало значимой страницей в летописи церковного искусства современности. Примечательно, что реакция общественности на строительство воинского храма оказалась весьма неоднозначной. Одни критиковали облик собора в целом или отдельные художественные решения, другие – сам факт сотрудничества Церкви и Министерства обороны. Между тем, воинский храм и воинская эстетика в церковном убранстве – явления, присущие Христианству с древнейших времен.
Мы сами не замечаем, насколько глубоко в наше сознание вошли представления из минувших эпох. Наши советские бабушки и дедушки во многом были продуктом Царской России, даже если они родились после революции. Мы же несем на себе печать советской эпохи с ее отделением Церкви от государства и приматом материального «базиса» над духовной «надстройкой». Поэтому мы, мягко говоря, удивляемся, когда замечаем в храмовом пространстве нечто, связанное с недавней историей.
Византия
Многое из того, что сегодня воспринимается как сугубо церковное и не связанное с миром сим, когда-то пришло в Церковь из государственного церемониала и по инициативе светских властей. На фресках и мозаиках Византии, которую многие воспринимают как эталон церковности, можно увидеть изображения Спасителя в одеждах императора того времени, а архангелов и святых – в воинских одеяниях и даже с оружием. Вслушаемся в названия деталей богослужебного облачения: «набедренник», «палица». Даже четки нередко именуют духовным мечом. Земные атрибуты: и воинские, и придворные – переносились в церковную символику и обретали там новый, возвышенный смысл.
Если же заглянуть еще дальше вглубь веков, мы увидим, что само прославление Креста Христова в Римской империи было связанно именно с военной победой. Ведь знаменитый лабарум Константина Великого – изображение явившегося ему на небе креста – был ничем иным, как воинским знаменем.
Русь
История о том, что некий храм или монастырь был возведен в благодарность за победу в военных действиях, встречается в повествованиях о множестве святынь по всему христианскому миру.
Не все знают, что знаменитая церковь Покрова на Нерли изначально являлась воинским храмом. Привлекающая изяществом и лирической нежностью облика, она была возведена благоверным князем Андреем Боголюбским в благодарность за победу в походе на болгар в 1165 г., для поминовения погибших воинов и с молитвой о помощи в грядущих битвах. Интересная деталь: церковь Покрова, как и многие приуроченные к значимым событиям храмы нашего времени, построили в рекордные сроки: летопись сообщает, что благоверный князь Андрей Боголюбский «оную церковь единым летом соверши и обитель монашествующим при ней содела» – в то время, как большинство храмов в ту эпоху строились по несколько лет. Кстати, храм при своем возведении выглядел весьма помпезно: искусственно насыпанный холм, на котором он стоит, до самого подножья был выложен белокаменными плитами. Есть версия, что само празднование Покрова было введено именно благоверным князем Андреем, и именно в благодарность за помощь, которую оказывает Богоматерь православным во время войн.
Благоверный князь Димитрий Донской после победы на Куликовом поле возвел целый ряд храмов и открыл монастыри, где молились о павших воинах. Наиболее известный из них – Симонов монастырь в Москве, в котором упокоились знаменитые Пересвет и Ослябя. Помимо него были построены Николо-Угрешский монастырь под Москвой, храм Всех святых на Кулишках, церковь Рождества Богородицы на Куликовом поле. Супруга князя – «первая леди» того времени, будущая преподобная Евфросиния Московская, не отстала от мужа и также в память о Куликовской битве основала в Кремле Вознесенский женский монастырь, где годы спустя приняла монашеский постриг. Памятником победе русских над Ордой стал и Рождественский монастырь Москвы: его в 1386 году заложила княгиня Мария, мать серпуховского князя Владимира Андреевича Храброго, героя Куликовской битвы, бывшего двоюродным братом Димитрия Донского.
То, что для нас история, для современников было политикой. Влияние политических событий на церковную жизнь в XIV столетии не ограничивалось строительством храмов. Димитрий Донской установил особый день поминовения павших воинов – Димитриевскую родительскую субботу. Привычно приходя в этот день в храмы, задумаемся, как бы отнеслась современная общественность к внесению в календарь Православной Церкви особой службы по инициативе главы государства в память о событии, имевшем место в его же правление?..
Главным воинским храмом Руси почитался Архангельский собор Московского Кремля – недаром он посвящен небесному Архистратигу. А собор Василия Блаженного, возведенный Иоанном Грозным, был памятником победоносному походу на Казань. Его многочисленные приделов освящены в честь угодников Божиих, в дни памяти которых совершились основные события этого похода. При этом сам храм строился как образ Горнего Иерусалима, некое символическое соединяющее звено между Небесным и земным царством.
Российская империя
Кронштадский морской собор
Особое место занимали гарнизонные храмы. В Российской империи части были приписаны к тем или иным церквям: вспомним хотя бы Никольский Кронштадтский морской собор, Преображенский храм на Преображенской площади Москвы – на родине знаменитого петровского Преображенского полка, Покровский собор в Измайлове при Николаевской военной богадельне. В Российской Империи перед революцией было множество таких храмов. Император Николай Александрович II указывал: «Установить на будущее время к исполнению правило, чтобы в казармах Военного Ведомства, как существующих, так и возводимых вновь распоряжением и на средства этого ведомства, православная церковь, в виде отдельного здания, была непременной принадлежностью казарм тех частей войск, по штатам коих положены церковные причты». В 1900 году был разработан даже особый типовой проект военной церкви. Она представляла собой вместительное базиликальное (то есть удлиненной формы) здание в русском стиле. В то время, как гарнизонные храмы были предназначены для повседневной молитвы военных, памятные воинские соборы выражали веру в Небесное покровительство русскому воинству и благодарность за победы. В убранстве последних отнюдь не редки были не только церковные символы, но и атрибуты, призванные увековечить память о битвах и их участниках. К примеру, упомянутый нами Кронштадтский морской собор украшало множество памятных досок с именами сложивших головы в битвах моряков и корабельных священников.
Пожалуй, самый известный из соборов, возведенных в память о военных действиях – Храм Христа Спасителя в Москве. Как известно, он был построен в благодарность за победу над «дванадесятью языками» в войне 1812 года, что отразилось и на его убранстве. В частности, горельефы на фасадах храма изображают святых, в дни памяти которых совершались главные из сражений этой войны. Также мы видим скульптурное изображение напутствия прп. Сергием Радонежским князя Димитрия Донского на Куликовскую битву – символ благословения русскому воинству в целом на все его сражения.
Были и орденские (капитульные) храмы: в них собирались на молитву в урочные дни люди, награжденные тем или иным государственным орденом – как мы помним, в Царской России ордена были посвящены угодникам Божиим. Убранство этих храмов включало в себя изображение знака данного ордена. Одним из них был Троицкий собор Александро-Невской лавры в Петербурге. Примечательно, что в одном из приделов этого собора можно было увидеть портрет императрицы Екатерины II в орденском платье, написанный Д.Г. Левицким. В этом же храме находилась рака с мощами благоверного князя Александра Невского. Созданная в правление царицы Елизаветы Петровны, она представляла собой сложное сооружение из серебра весом полторы тонны. Ее украшали рельефные изображения главных сражений святого князя, а также так называемые «трофеи» – символические воинские доспехи и стяги.
Так что же нас смущает?
Почему же сегодня многие стесняются самого словосочетания «воинский храм»? Может быть, дело в пресловутом пацифизме, вовсе не свойственном Христианству, но в наши дни все чаще ассоциирующемся с ним? Здесь имеет место подмена, а может быть, и манипуляция. Мол, война это зло, мы за мир и вообще «за все хорошее и против всего плохого»… А значит, и освящение оружия, и благословение воинства – это как-то «некомильфо». Но приняв подобное мировоззрение, как мы втиснуть в его прокрустово ложе благоверных князей Александра Невского, Димитрия Донского, да и Грозного Воеводу Небесных сил – Архистратига Михаила?..
Воинские храмы издревле напоминали православным, что земная жизнь, при всей ее безусловной ценности, – лишь преддверие жизни Вечной. Именно на этом убеждении воспитывалось мужество русских воинов, которому могли лишь изумляться самые лютые враги. Это мужество вошло в плоть и кровь русского солдата, передаваясь из поколения в поколение. Даже когда большинство потеряло веру в Вечную жизнь, готовность пожертвовать жизнью земной ради высшего осталась, как непререкаемая ценность, принятая от предков. Она и позволила Советскому Союзу победить в Великой Отечественной войне. А ведь начиная ее, Гитлер все прекрасно рассчитал, и по объективным показателям выиграть должен был он. Не удалось учесть лишь субъективного того, что русские действительно не сдаются, и что, как говорил прусский король Фридрих II, «русского солдата мало убить, его надо еще повалить, чтобы он упал».
Сегодня нам очень нужны воинские храмы. Для того чтобы напоминать, что вера немыслима без мужества. Что есть ценности, которые дороже материального существования нашего тела. И что победа, независимость, процветание государства невозможно без двух факторов: помощи Божией и беззаветного самоотвержения человека, которое взращивается только верой.
Марина Клочкова