Роспись кафедрального собора св. Александра Невского в Волгограде стала важным событием в церковном искусстве. Два года лучшие иконописцы России трудились над храмом, площадь стенописи которого составила 6000 квадратных метров. Подрядчиком выступила мастерская «Киноварь». Помимо стенописи, она выполнила мраморные полы, боковые иконостасы и облицевала мрамором стены величественного храма. Художественным руководителем выступил художник Александр Александрович Лавданский. За организацию работ отвечали его дочери Анастасия и Варвара.
Мы встретились с Александром Александровичем, Варварой и Анастасией Лавданскими в уютной мастерской в центре Москвы, в старинном доме на той самой Хитровке, которую описывал Гиляровский. Рассказ художников о работе переходил в повествование о большой жизни, прожитой за эти два года...
- Высота собора от пола до свода купола 45 метров. Всегда было интересно, как можно написать икону на криволинейной поверхности, чтобы она хорошо смотрелась на таком расстоянии?
- Александр Александрович Лавданский: Да, одна ладонь Спасителя в куполе имеет длину два с половиной метра. Купол расписывали Александр Черный и Алексей Вронский. Сначала разработали эскиз. Затем разрезали его на полосы, увеличили, распечатали и по реперным точкам: верхушка головы, конец руки – перенесли изображение на свод купола. Наклеили бумагу, натертую сангиной (красителем коричневого цвета) на свод, получилась гигантская копирка. И уже с нее перевели контуры изображения.
Анастасия: Настил, на котором работали иконописцы, находился под самым куполом, возможности увидеть, как лик будет выглядеть снизу, не было. А ведь это сферическая форма – как она будет читаться? И вот, люди приходили посмотреть на этот процесс: как А. Вронский, А. Черный, папа и их помощники делали этот первый рисунок. Как они высчитывали, измеряли, интуичили... А потом был волнительный процесс: увидеть результат работы. Леса снимали постепенно, и мы увидели лик сначала с расстояния 10 метров, потом 20, 30, 40... И это были разные изображения: по-разному видятся цвета, черты лика... В какой-то момент образ казался суровым, грозным, но чем больше становилось расстояние, тем более благостным, добрым, даже радостным мы его видели. Стало видно, как красив лик. А какие прекрасные одежды написал Вронский, они словно расшиты золотом!
- Грандиозный размер собора позволил ввести в его роспись много интересных композиций?
- А. Лавданский: Поскольку собор очень большой, хотелось это литургическое пространство сделать максимально выразительным. По архитектуре это классический, образцовый храм. Единственное, в притворе на западной стене по традиции должен быть написан Страшный суд. Поэтому все старинные храмы имеют глухую западную стену. А здесь – все было: и апсида, и паруса, и барабаны, и купола – а глухой стены под Страшный суд не было. Поэтому мы написали его не на западной, а на южной стене притвора. Это единственное отличие от образцовой классики, от Эрминии – греческого манускрипта XVII века о том, как надо расписывать храмы, различной архитектуры: купольные, базиликальные. Но ее даже можно не читать: заходишь в любой храм, например, в Успенский собор Кремля – и там все сделано по Эрминии.
Анастасия: Это была грандиозная работа: немногим меньше Храма Христа Спасителя. Это позволило написать композиции, которых нет в других церквях. Классические же композиции, такие как Воскресение Христово, здесь удалось написать расширенно – и это, конечно, очень интересно.
А. Лавданский: Алексей Вронский написал очень красивое Воскресение Христово – Сошествие во ад. Он соединил его с образом победы над страстями. В центре композиции Христос выводит из ада Адама и Еву. А сбоку стоят архангелы, и каждый из них поражает жезлом беса, соответствующего какой-либо страсти. Например, бес сребролюбия держит в лапах соответствующий свиток, а у поражающего его Архангела на копье изображена табличка с названием противоположной добродетели: милосердие. В росписи собора много необычных композиций. Одна из них – «Корабль Церковь» – написана на стене притвора. Верующие находятся на корабле, а различные еретики тянут к нему крючья, желая захватить, задержать, утопить. Там же находится композиция «Лествица» – иллюстрация духовного пути человека к спасению. В соборе есть икона Божией Матери «Августовская». Он изображает явление Богоматери русским воинам во время Первой Мировой войны. Пречистая вывела их из окружения. Мы написали этот сюжет на одной из стен. В южном приделе собора роспись посвящена житию блгв. кн. Александра Невского. Один из сюжетов – основание Сарской епархии. Не все знают, что в далекие времена на месте Волгограда находилась столица Золотой Орды, Берке Сарай. Св. Александр Невский приезжал туда на переговоры. В Орде были православные храмы, даже епархия со своим архиереем. В этой композиции мы изобразили св. Александра Невского, митрополита Ювеналия, жившего в то время, народ: русских, татар.
-В стенописи собора использованы очень интересные орнаменты.
А. Лавданский: Многие из них мы взяли из архитектурного декора, украшающего здания Волгограда, построенные в 50-х гг. ХХ века. Их делали очень хорошие художники, архитекторы. Конечно, для советских художников было бы неожиданностью, что их наработки пригодятся при украшении храма. Заказчики сказали, что они выбрали нас, потому что в своих работах мы сделали много ампирных орнаментов. Они просили создать связь между стилистикой стенописи главного собора Волгограда и декором его зданий. Сама стенопись по стилю ближе к неовизантизму, как и сам собор, но ампирные орнаменты хорошо к ней подошли.
- В работе участвовало множество выдающихся художников. Работы курировал сам губернатор Волгограда. Не возникало ли столкновения мнений?
А. Лавданский: Для губернатора Волгограда героя России Андрея Ивановича Бочарова возведение собора было заветным желанием. Он был движущей силой проекта, приходил на строительство, вдохновлял участников. Говорил: «Это должно быть написано очень быстро, ярко!» И действительно, бледная или темная роспись в Волгограде с его ярким солнцем не смотрелась бы. Андрей Иванович привозил в строящийся храм старца Илия. Тот сказал: «Да вы знаете, что в этом храме будет!»
Семья Лавданских
Варвара: На одном объекте работали А. Лавданский, А. Вронский, А. Черный – конечно, у каждого было свое видение: один говорит одно, другой другое. А передо мной стояла задача привести все это к общему знаменателю, чтобы сообщить рядовым художникам, как работать. Это был сложный, но очень интересный опыт, когда ты видишь разные точки зрения, каждая из которых имеет право быть. Я все это время находилась на объекте, руководила художниками, писала сама. Помимо художественных, организационных вопросов, приходилось еще и взаимодействовать со строителями. Мы приступили к стенописи, когда храм еще не был достроен, не было даже барабана и свода главного купола. Собор имеет четыре апсиды: главный алтарь, два боковых и притвор. Пришлось эти апсиды высотой 30 метров отгородить завесами от центральной части храма, сделать тепловую завесу, чтобы защититься от мороза. Огромный собор, ни света, ни отопления. Одновременно шли штукатурные работы, сварка. Временами стояла такая пыль, что в пяти метрах ничего не было видно. Потом снимали леса. Мы работали на нескольких уровнях. То есть верхний уровень расписали, переходим ниже – и буквально над головами художников начинают снимать леса, спиливать автогеном массивные трубы... С разбираемых помостов падали куски цемента, арматуры, кирпича...
- Волгоград – место Сталинградской битвы...
Варвара: Да, когда приезжаешь в этот город, то ощущаешь, какой страшной трагедией была Сталинградская битва. Город очень светлый, 300 солнечных дней в году, но земля там была покрыта человеческими костями, осколками снарядов, патронами. Вокруг собора шло благоустройство территории, все перекапывали, и мы собрали ящик осколков. Находили и человеческие кости – мы захоронили их. Если же говорить о работе, она была непростой, но благодатной. Случались и непредвиденные тяжелые ситуации. К прошлому Новому году мы должны были сдать главный купол, но почти все заболели ковидом... Но у нас все было организовано, были люди, которые помогали художникам: обеспечивали их жильем, питанием, лекарствами.
- Сколько же художников трудились на объекте?
Варвара: В пиковый момент работало около 50 художников, 40 из них приезжие. Кто-то оставался от начала до конца, кто-то сменялся. Главные художники – А. Вронский и А. Черный – жили все это время в Волгограде, привезли туда свои семьи. И знаете, это было очень хорошее время, прожитое с такими великими мастерами! Там действительно всем было хорошо, невзирая трудности! Того же Алексея Вронского было невозможно снять с лесов, ему оставляли маленький пятачок, вокруг все разбирали, а он: «Подождите, нет!» Он еще хотел образ Спасителя в куполе переписать пару раз. Ему говорят: «Все, леса снимаем!» А он: «Ну, может быть, я возьму телескопическую кисточку...»
Анастасия: И еще это был очень интересный момент, когда художники могли общаться все вместе, с семьями, детьми. Когда мы были маленькими, папа выезжал на росписи и брал нас с собой: в Кострому, на Кипр. Мы там дружили с детьми других иконописцев. И вот – прошло 20 или 30 лет, и многие из этих детей стали взрослыми иконописцами и снова встретились, на этот раз в Волгограде. Несколько кланов по 2, по 3 поколения: трое Лавданских, двое Соколовых, трое Черных, Вронские. С нами были уже наши дети, надеемся, что через 20-30 лет они снова будут работать вместе. Это красивый момент, продолжение истории.
Беседовала Алина Сергейчук