Ткать из тонких золотых и серебряных нитей люди научились в самом начале нашей эры. Вероятнее всего, это мастерство зародилось в Китае, затем распространилось в Малой Азии и Персии. Его плодами пользовались богатые люди по всему античному миру. Так, в погребении жительницы Херсонеса Таврического был обнаружен фрагмент одежды из парчовой материи.
Употребляемое сегодня слово «парча» происходит из Персии (где оно звучит как «парче») и означает «материя». В разных странах эта ткань именовалась различно: глазет, аксамит, брокат, мор, баберек, алтабас и имела некоторые отличия в технологии производства и составе. Неизменной оставалась суть: искусно выполненная шелковая ткань, содержащая золотые или серебряные нити.
Парча весьма почиталась в Византии. Украшенная роскошной вышивкой, жемчугами и драгоценными каменьями, она ценилась баснословно дорого. Производство парчи было государственной монополией, разглашение его секретов приравнивалось к государственной измене и каралось смертной казнью. Из парчи шили одеяния императоров и придворных, церковные облачения. До XII столетия Византия задавала тон в производстве драгоценных тканей.
Хитрым иноземцам все же удалось выведать секрет производства златотканой материи и применить его у себя на родине. К началу средневековья парчу выпускали уже во многих странах южной Европы.
В Россию парчу первоначально ввозили из-за рубежа: плыли по Днепру купцы из роскошной Византии, по Волге – с загадочного мусульманского Востока, из Персии и Турции. Великой ценностью почиталась «фряжская» – итальянская парча: из нее шили облачения для митрополитов, царские одеяния. Шелковые парчовые ткани фряжских мастеров, затканные тончайшей серебряной или золотой проволочкой именовались алтабасами, если же вместо проволоки использовалось пряденое золото – аксамитами. Ввозили парчу и из Испании, Франции. В Оружейной палате Московского Кремля можно увидеть митрополичьи облачения, выполненные из этих тканей.
В конце XVI столетия Государь Алексей Михайлович повелел наладить выпуск узорной золотой материи в Первопрестольной. Из Италии выписали мастера Марко Чипони, поселили его в самом Кремле, близ Успенского собора. Предприятие возымело успех: в царствование Бориса Годунова иноземцы уже дивились шелковым тканям, выработанным москвичами.
Петр I, как известно, уделял развитию ткацкого ремесла немалое внимание. Открылись в его царствование и несколько фабрик, выпускавших шелковые ткани, в том числе и парчу. Их работа находилась под строгим отеческим контролем и покровительством государства: за состоянием шелковых фабрик зорко следил Сенат, а поставку сырья обеспечивала Мануфактур-Коллегия.
А при Елизавете Петровне российские фабриканты «канительного» дела официально заявили, что могут полностью насытить отечественный рынок своими произведениями, сделав излишним ввоз подобных материй из-за рубежа.
В XIX веке, с внедрением в производство машины Жаккарда, шелкоткацкое производство в значительной мере потеряло самобытность: многие промышленники стали слепо копировать французские образцы. Производство парчи избежало этой участи, так как в этой сфере копировать на западе было практически нечего – зарубежные производители сами брали за образец русские золотые ткани.
Елена Вишковская