Вопрос разделения понятий традиции как части Церковного Предания, части нашей веры и традиции как обычая, коллективной привычки в наши дни становится все острее. Этому способствует и давление внешних обстоятельств, и знакомство с вариациями богослужебного уклада, существующими в других странах. П
ровести границу между значимой для сохранения благочестия традицией и малозначащим обычаем зачастую оказывается непросто. Каждый такой случай требует вдумчивого и трезвенного духовного размышления.
Просфоры
В России мы привыкли, что богослужение совершается на 5 просфорах. Каждая из них имеет свое духовное значение. Из агничной просфоры вынимается Агнец, который становится Телом Христовым. Оставшаяся часть представляет собой антидор – символическую одежду Спасителя. Из Богородичной просфоры вынимают частицу в честь Божией Матери, из девятичинной – 9 частиц в память святых, из заздравной и заупокойной – соответственно, частицы с поминовением живых и усопших членов Церкви. В Греции происходит несколько иначе. Там для совершения службы используется всего одна просфора, которая сочетает в себе функции Агничной, Богородичной, девятичинной, заздравной и заупокойной просфор. Греческая просфора имеет довольно сложное тиснение (печать) в верхней части. Оно делит ее на секторы, каждый из которых можно соотнести с одной из просфор, употребляемых в русском богослужебном чине. Когда-то и в Греции служили на 5 просфорах, но со временем традиция эта трансформировалась.
Стоит вспомнить, что до реформы патриарха Никона в России служили на 7 просфорах. К употребляемым ныне добавлялись отдельная просфора, приносимая за священство и еще одна – за царя и «иже во власти суть». Иногда использовали и большее число богослужебных просфор.
Традиция использовать во время службы малые поминальные просфоры пережила трансформации относительно недавно. Еще в XIX и начале ХХ века просфору верующие самостоятельно приобретали просфору и приносили ее священнику с просьбой помянуть кого-либо о здравии или упокоении. Делалось это, как правило, в особых случаях: в дни памяти, именины, в сложных жизненных обстоятельствах и т.п. Этот обычай сохранился за пределами нашей страны. К примеру, в некоторых храмах Русской Православной Церкви за рубежом можно увидеть особый шкафчик, где лежат помянники верующих и вместе с ними – просфоры, вынутые конкретно по этим поминовениям. В Греции прихожане также сами приносят просфоры священнику, прося помянуть их. Массовая обезличенная подача поминальных записок через церковный ящик вошла в широкий обиход в советское время.
Свечи
Одной из наиболее распространенных форм проявления благочестия является возжжение свечей перед иконами. Очевидно, что обряд этот прежде играл практическую роль: образ, перед которым горит более всего свечей, лучше видно в слабоосвещенном храме. Соответственно, верующие приносили свечи, дабы почтить и украсить икону, перед которой им особенно хотелось помолиться. Изучая исторические тексты, можно понять, что свечи в старину стоили относительно дорого. Для крестьянина или небогатого горожанина даже самая скромная свечка была серьезным даром Богу, поэтому обычным делом было затеплить всего одну свечу, но торжественно и благоговейно. Свечи возжигали и на домашней молитве, одновременно с лампадами.
С появлением электрического освещения церковная свеча утратила утилитарный смысл, осталось лишь духовно-символическое значение. На 
практичном Западе это привело к фактическому отмиранию обряда: во многих католических храмах вместо приобретения свечи предлагается сделать небольшое пожертвование, после чего перед иконой загорается электрическая лампочка. Будем надеяться, что нас не ожидает нечто подобное. Ведь помимо внесения жертвы на храм, свеча имеет богатую символику и помогает создать в храме неповторимую атмосферу.
Появляются и интернет-ресурсы, где предлагается зажечь виртуальную свечу, сделав небольшое пожертвование. Начинание это вполне доброе, если не заменяет собой реального посещения храма, а средства от него действительно поступают приходам и монастырям. Размышляя о нем, можно задуматься и о том, не заменяет ли для многих наших современников само по себе возжжение свечи более важных и глубоких проявлений веры: молитвы, исповеди, причащения?
В современной России традицию церковных свечей иногда стараются искусственно разнообразить. Появляются цветные свечи: вслед за красными пасхальными в обиход входят синие богородичные, зеленые троицкие и т.п. Это вопрос вкуса настоятеля и прихожан. Стоит лишь вспомнить, что черные свечи неуместны: они ассоциируются с сатанинскими обрядами. Строго говоря, в церковном искусстве нет места черному цвету: самые темные тона богослужебных облачений и оттенки на иконах изначально представляли собой не черный, а темно-синий или темно-фиолетовый цвет. Черные рясы духовенства и облачения монашествующих говорят о смерти для мира и греха. Свеча же не может нести символику умирания: напротив, это знак духовной жизни, устремленной к Богу.
И все же выскажем свою позицию, что лучше использовать натуральные свечи из пчелиного воска – они наилучшим образом соответствуют символике чистой жертвы, приносимой творением Создателю.
Облачения
Рассматривая историю церковных облачений, не устаешь удивляться их трансформации. Мало кто знает, что в старину атрибутом чтеца (алтарника) был малый фелонь – укроченный аналог ризы, которую ныне носят лишь священники. Малый фелонь был знаком благоговейного отношения к служению даже самого младшего клирика. Сегодня для того, чтобы стать алтарником, достаточно благословения настоятеля храма. В древности, начиная со времен апостольских, чтецы проходили особый чин поставления, совершаемый архиереем. Он включал в себя особую молитву и пострижение волос в знак того, что человек вступает в церковный клир. Это еще не таинство, но уже обряд, после которого христианин перестает быть мирянином. В наши дни обряд поставления чтеца с возложением малой фелони переживает свое возрождение. В частности, его совершают в ряде духовных учебных заведений Русской Православной Церкви.
Зато сами священники в XV–XVII веках, а вероятно, и ранее, под облачение непременно надевали стихарь – ныне он является атрибутом чтеца и диакона. Данный факт подтверждается, в частности, Кормчей книгой 1650 года. Это соответствует логике, когда облачение каждого следующего священного чина включает в себя атрибуты нижестоящих, иногда в несколько трансформированной форме.
Алина Сергейчук